norka_0

В субботу к мостику через Холодный ручей никто не пришел - у Зверька ночью разболелся живот, ему не удалось выспаться и он вяло пил кофе в своей норке, а Лев лежал в кроватке в окружении кучи салфеточек, страдал от насморка и размышлял о тчете всего сущего в глобальном масштабе и влиянии случайности в его жизни в частности. И только Песец был, как обычно, бодр и весел.

К обеду Песец был уже очень зол. Он снова пытался продать свою книгу "Циклы враждебности" и снова ее никто не купил. Зверек купил "Новый сборник рецептов яблочных пирожков", Рыженький Сурок увлеченно читал "Технологию изготовления бумажных пакетиков для семечек и других зерновых", и только книгой Песца никто особо не заинтересовался. Только Лев немного подержал книгу в лапах и одобрительно сказал: "Отличная книга. Весит не меньше 2 кг. Песец, как думаешь, твоя книга подойдет для утренней гимнастики вместо моей потерянной гантели?". Песец вышел из себя, обозвал Льва неучем, а потом обиженно надулся и зашипел. Лев устыдился и убежал. Солнце клонилось к закату, а Песец все сидел, глядя на проходящих мимо зверей и презрительно усмехался. Ему было тяжело жить с такими невежественными соседями и в голове Песца уже зрели сюжеты для новой книги - "Циклы враждебности - 2".

Третья тропка от Холодного ручья, потом 5 шагов влево. – Зверек в очередной раз остановился, заглянул в путеводитель и осмотрелся. – Кажется, здесь. Да, все правильно. Вот большой мшистый камень с трещинами от землетрясения, а вот и туман! Зверек подтянул лямки рюкзака с яблочными пирожками и небольшой бутылкой вина, обогнул покрытый влажным мхом в форме шестиконечной звезды камень и оказался прямо перед входом в пещеру. "Пещера Разрушенных Надежд сурка Иди. Сурку будет очень приятно если перед сходом в пещеру ты назовешь его имя" – было написано на рассохщейся от времени таблички перед входом.

"Неужели сурок Иди до сих пор живет здесь?" – удивился Зверек. – "В путеводители об этом ничего не сказано. Хорошо все таки что я взял с собой пирожки и вино. У сурка наверняка найдутся стаканы, мы обследуем пещеру, а потом сядем ужинать и смотреть на звезды.

- Эй, Иди, это я – Зверек! Пришел посмотреть на сталагмиты!" – крикнул зверек в клубящийся туман перед входом.

- Уйди, уйди, уйди, иты иты. -Отозвалась пещера.

- Да это же эхо! Вот здорово! – Зверк любил эхо.- Идиии! –Крикнул он еще раз.

- Уйди, уйди. –Донеслось из темной глубины.

Сурок не хочет меня видеть? – удивился Зверек. Нет, наверное он просто вышел прогуляться, а мне отвечает эхо. Зверек сунул нос в покрывающий вход пещеры туман и тут же почувствовал слабый укус. Комар, наверное. – подумал Зверек и сделал маленький шажек в темноту. Тут же вдалеке что то зашуршало и в где то в глубине зажглись два красных огонька. Зверьку стало страшно. "Иди!" – взвизгнул он и выскочил из пещеры придерживая хвост.

- Уйди, уйди. – раздалось изнутри.

Неужели это были намеки что бы я не входил? А как же разноцветные сталактиты и сталагмиты, а подземное озеро? Неужели я ничего этого не увижу? В путеводителе написано что самое красивое озеро находится именно в пещере Разрушенных Надежд. Зачем же я тащился в такую даль? Расстроенный Зверек сидел на пеньке и наблюдал за закатом. "А напишу ка я отчет о своем путешствии" – решил он.

"Дорогой путешественник, Пещера Разрушенных Надежд – самое удивительное место что тебе удасться найти на Западном берегу. Ее неприменно стоит посетить" – писал Зверек попивая вино и шерстка на его белом пушистом хвосте топорщилась от возбуждения.

Снова лил дождь. В постеле отогревался насквозь промокший Песец. Он пришел в гости к Зверьку из Леса на Холмах и рассказал что там сейчас лежит снег. Зверек напоил Песца теплым вином и укутал своим самым толстым травяным одеялом. Песец наконец то перестал чихать и уснул. А Зверек сидел на кухне, вылизывал баночку из под шоколадной пасты и смотрел на огонь. Готовить ничего не хотелось.

- Ну вот, - сказал Лев отложив в сторону спицы и клубочек шерсти, - примеряй, Зверек, новую шапочку!
- Ой, - сплеснул лапками Зверек, - шапочка! Какая хорошенькая! Веселенькая и с помпончиком! Я так люблю помпончики!
Зверек в восторге стал натягивать шапочку на уши. Под шапочкой уже скрылись нос и шея, а она все никак не хотела сидеть плотно на голове. Зверек подергал еще, шапочка растянулась и укрыла Зверька до колен. Только белый хвостик выглядывал из под разноцветных шерстяных узоров.
- Зверек, где ты? Что же это такое? - разволновался Лев. - Кажется, я увлекся и связал тебе слишком большую шапочку!
Зверек тем временем беспорядочно прыгал по полу, пытаясь просунуть лапы между нитками пряжи.
- Лева, помоги мне! Я скоро начну задыхаться! - кричал Зверек. Он легко впадал в панику.
Лев, чуть не плача от огорчения, ухватился за помпон и вытряхнул Зверька из шапочки.
- Я так хотел сделать тебе подарок! Что бы ты не мерз!
- Не расстраивайся! - сказал Зверек, отряхнувшись от налипших на шерстку фантиков, яблочных семечек и рассыпаной по полу корицы . - Думаю, из этой шапочки получится чудесный спальный мешок. Как раз моего размера.

Долгими зимними вечерами, когда за окном было холодно и страшно, Лев приходил в гости к Зверьку, садился в кресло, в самой середине комнаты с поскрипывающим паркетом, и вязал шапочки. Зверек был теплолюбивым, но очень рассеяным и часто мерз, потеряв шапочку. Зверек кормил Льва яблочными пирогами. Он очень любил печь пироги что бы быть поближе к теплой печке.

Зверек был болтливым и язвительным. Он часто совал нос не в свои дела и очень переживал что его никто не любит.

К вечеру зверек стал совсем не выносим. Ему было лень готовить полоскание от боли в зубе и зверек решил полечиться вином. Вино не особо помогло, но сильно возбудило зверька. Он то подвывал, прижимая лапку к щеке, то громка хохотал и, пошатываясь, кружил вокруг Льва, неся совершенную окелесицу. В конце концов, Лев нашел коробку из под прошлогоднего торта, упаковал туда зверька и отнес к зубному врачу.

"Если долго мучится, все равно получится" - напевал Зверек, в который раз замешивая тесто для яблочного пирога. Его белый хвостик мелькал то у холодильника, то возле шкафчика с припасами. Весь пол на кухне был усыпан мукой, а в уголке растеклось разбитое невзначай яйцо.